• Жизнь и смерть вундеркинда

• Интервью

• ЖИЗНЬ МОЯ – ЧЕРНОВИК Памяти Ники Турбиной
  
  

 

Интервью

Оригинал: газета "Бульвар", июнь 2002, №23
Автор: Михаил Назаренко

- Ника, можно я буду с тобой на ты?
- Господи, нужно! Я ведь еще не очень старая.
- Я тебя разбудил. Что тебе снилось?
- У меня в последнее время ночи без снов. Ничего не снится!
- А раньше снилось?
- Раньше жизнь была - как сон. Милый, хороший сон. А сейчас уже не один год такая "милая" реальность, что со снами затруднительно. Разве что кошмары видятся.
- Что для тебя ночь? Время для отдыха или еще для чего-то?
- Я вообще-то ночной человек, поэтому ночь для меня не время для отдыха. Только ночью я чувствую себя защищенной от этого мира, от этого шума, от этой толпы, от этих проблем. Я становлюсь сама собой. Я наконец-то живу сама с собой!

- Слава ушла, а Муза ведь осталась? И сейчас твое имя всплывает...
- Вы знаете, слава если приходит и она заслуженная, если ты признана людьми, то уйти она не может. Кто-то меня помнит, кому-то я нужна, пусть это будет лишь 20 человек.
Два года назад, в мае, когда я как раз была у бабушки в Ялте, раздался телефонный звонок: "Я из Москвы, корреспондент "Новой ежедневной газеты". Хочу сделать о вас большую статью". Я, естественно, сказала: "Молодой человек, извините, но до свидания". Потому что мне стало очень больно. Столько лет прошло и вдруг вспомнили... Господи, зачем это нужно? Я устала и не могу принимать на свою душу новую грязь, у меня нет желания, потому что и так все сложно. Он звонил несколько раз, уговорил меня. Я сказала: "Бог с вами: давайте встретимся". Наверное, было сказано: "Черт с вами!", но это неважно.
Мы говорили двое суток - ни о чем и обо всем. Ему нужны были случаи из моей жизни
В детстве врачи говорили, что у меня аллергия от космической пыли, то есть от всего. Мы с мамой катались со смеху.
- Какие твои любимые сигареты?
- "Кэмел". Но у меня сейчас на них нет денег. Я люблю курить - по настроению.
- А пьешь много?
- Не так, как алкоголики пьют, а так, как вообще люди выпивают. Иногда хочется нажраться - тогда нажираюсь.
Про меня "Комсомолка" написала, что я люблю бегать босиком по Арбату, валялась пьяная под столом, что я хорошенькая, глаза у меня голубенькие, хотя они зеленые. Статья меня шокировала настолько, что я не знала, куда от стыда деться. "Комсомолка" - это все-таки не хрен собачий. Я с нее в своей жизни начинала. Обидно! Нельзя же, извините, писать только о том, как я трахаюсь или пью водку. У меня же есть еще какая-то духовная жизнь!

- Как к тебе относились в школе ученики, учителя?
- У меня было все совершенно замечательно с моими ровесниками, с ребятами постарше - неважно... Но если брать учителей, директора, то я стала врагом народа сразу же, как только они узнали мое имя и фамилию. У меня и в театральном институте такая же ситуация. Это было всегда. Мне сейчас фигово. Все рухнуло, рухнуло...
- Как это "все"?
- Ну все! Давайте так начнем... Вот, к примеру, с семьей напряг! Жить скоро будет негде. Денег нет. Из института поперли. Пытаюсь восстановиться и не знаю, чем это закончится. За последние полгода как-то все на меня так наехало, что я чувствую: нет сил справляться, крыша едет.
- Почему такое неприятие в институте? Чем ты раздражаешь педагогов?
- Вообще-то, по идее я, видимо, не так заявление написала... А если смотреть в корень... Есть у человека, допустим, маленькая
Наконец-то живу сама с собой!
- Есть такая потребность - быть защищенной?
- Естественно. У каждого человека есть потребность защищаться, тем более в наше, если мягко сказать... время.
- Не стесняйся...
- У меня профессия такая с пеленок - не стесняться. Буду я рудокопом или кем-нибудь еще. Так что все нормально. Хотя я хотела бы иметь стыд. Даже в своих выражениях.
Но каждому человеку в жизни нужно спрятаться. Спрятаться и остаться с тем, что тебе близко. Чтобы окружающий мир был от тебя как-то абстрагирован или ты был абстрагирован от окружающего мира. И неважно, ты один или с любимым человеком, читаешь ты или пишешь. Просто ночь - это мой дом.
- Надо быть уверенным в любимом человеке, чтобы спрятаться с ним...
- Безусловно. Поэтому я уверена только в себе, хотя, конечно, часто сомневаюсь.
- Когда ты почувствовала, что слава для тебя кончилась?
- Я не знаю, начиналась ли моя слава...
- Тебя же на руках носили!
- Ребенком я писала взрослые стихи, все восхищались. Все, в принципе, было замечательно, винить и судить никого нельзя. Евгению Санычу Евтушенко большой поклон за все, что он для меня сделал. Но он, наверное, испугался, подумал: "Хватит с ней возиться а вдруг она больше писать не будет?". Кому нужны чужие беды?
- Ты осознавала, что происходит?
- Да, конечно. Каждый человек не дурак и когда ему делают больно, он это хорошо чувствует, сколько бы ему ни было лет Но
_- ми!", но это неважно.
Мы говорили двое суток - ни о чем и обо всем. Ему нужны были случаи из моей жизни в период забвения. Я ему их все перечислила, рассказала и о том, как в милицию попадала... Появилась статья. Потом Никой заинтересовались другие издания. Показали по телевидению второй "Взгляд" в моей жизни (первый был, когда я была маленькой). Я могу сказать, что испытала после того, как меня забыли, и вдруг мое имя, как вы выразились, всплыло. Наверное, так нужно было. В моей судьбе, в моем существовании на этой земле, видимо, этот поворот был необходим. Но каких-то иллюзий, невероятных эмоций, радостей или наоборот я не ощутила. Может быть, потому, что стала мудрее и спокойнее.
- В 16 лет ты вышла замуж за иностранца, уехала с ним в Швейцарию, лотом вернулась. Что ты там поняла?
- Что, кроме России, я жить нигде совершенно не могу. Хотя это звучит банально, патриотический идиотизм, видимо, во мне присутствует. Я вернулась в Москву, и мозги у меня стали работать как-то по-другому.
- У Цветаевой есть такая строка: "Дура" - мне внуки на урне напишут". Не будут ли твои внуки считать, что ты упустила шанс, покинув богатую Швейцарию?
- Я уверена, что у меня не будет внуков, так же как и детей. По крайней мере, в очень ближайшем будущем. И в очень неближайшем - тоже.
- Ближайшее будущее - это сколько?
- 10 лет. Я боюсь, что не доживу до того момента, когда захочу рожать. Так что о внуках пока не будем. Но если как-то символично говорить, то я вам вот что скажу: думаю, что слово "дура" обо мне не напишут только потому, что я совершила поступок. Впрочем, не знаю, можно ли это назвать поступком. Я действие совершила - вышла замуж и развелась! Я вас не закурила? Сейчас форточку открою. А то вы здесь задохнетесь.
- Не открывай, ты носом шмыгаешь.
- Я от воздуха не шмыгаю. У меня аллергия от нашей кошки, она везде оставляет следы, шерсть. У меня же астма была в детстве. Но я как-то переросла - прошло. Я аллергик жуткий - именно на кошек, рыбок и птиц. А на воздух выхожу - и мне сразу легче
- Нет претензий к маме, к бабушке, что они воспитали тебя такой тепличной?
- Ну какая же я тепличная? Я в 13 с половиной лет ушла из дома и больше не возвращалась. А по хозяйству - и посуду мыла, и стирала, и с собаками гуляла. От каких-то ударов бытовых любой нормальный родитель, который себя уважает, естественно, своего ребенка будет оберегать. Зачем же его кидать под колеса машины?
Притом я с детства моталась по всем странам мира, выступала перед огромными аудиториями. А в Штатах на меня накидывались очень крутые репортеры с провокационными вопросами, которые можно было за-

Неприятие в институте? Чем ты раздражаешь педагогов?
- Вообще-то, по идее я, видимо, не так заявление написала... А если смотреть в корень... Есть у человека, допустим, маленькая власть, а сам он по жизни ничто, и если у него появляется возможность на ком-то отыграться, то почему бы и нет? Вроде милиционеров: дай им участок метр на метр, и они уже это не упустят. Будут так измываться над людьми!.. Когда я училась на первом курсе ВГИКа, устроилась дворником, приходила усталая после работы на занятия, а мне говорили: "Ты пила всю ночь!"...
Я сегодня пришла домой в полвосьмого. Мы с подругой всю ночь ругались и перебили всю посуду. Ирка, моя двоюродная сестра, открыла дверь: "Ты что, с бодуна? Ну дыхни!.. Нет, не с бодуна". - "Нервы, моя родная, - говорю, - нервы". Принимаю душ. Ирка говорит: "Ну, ты - атас!". И сажусь краситься. Думаю: "Если корреспондент увидит меня, то обалдеет". Голова болит, глаза слезные, руки трясутся. Говорю: "Ирка, сейчас придет человек, начнет задавать вопросы, и самое ужасное, что я ни черта не смогу ответить более или менее приличное. Только потому, что мозги не варят, сил нет. Единственная мечта - упасть на голом полу и спать". Я была такая уставшая, выпотрошенная. Но полтора часа до вашего прихода вздремнула...
- Жизнь тебя стегает и стегает?
- Она, наверное, всех, как ни крути, сте
гает. Ну и мне достается.
- Родственники не могли помочь?
- Все, кроме бабушки, были заняты своими делами. Меня ведь на самом деле никто не понимает: ни мама, ни друзья, ни возлюбленные. У всех какая-то задняя мысль. Но это нормально, даже не обижает. Мне - все равно хорошо! Я живу, я радуюсь.
- Когда тебе в последний раз дарили цветы?
- По-настоящему, как бы я хотела, - полтора года назад. Мне дарили цветов очень много, но это все было не то. А последний раз - неделю назад. Молодой человек мне нахамил, я задела его самолюбие. А когда у молодых мальчиков подрываешь самолюбие, они становятся страшными. Он потом понял, что был не прав, принес большую-большую розу. И сказал в досаде, что я не женщина.
Я действительно не смогу, наверное, готовить, стирать с утра до ночи рубашки и трусы, штопать носки, рожать детей, ходить в бигуди и в застиранном халате. Это я, конечно, утрирую, но я не смогу хранить очаг. Потому что у меня в голове - ветер, в заднице - шило и так далее.
- Почему ты не сможешь рожать детей? Что-то со здоровьем?
- "Что-то" - само собой. Потому что здоровье у меня такое "хорошее", что пора в могилу. Нет, это не смешно. Это серьезно. Мой ребенок должен быть обеспечен. Мама
никогда не отрицала, что вырасту настоящей женщиной, а не фригидной идиоткой.
- Ты никогда не завидовала блудницам?
- Да я сама вроде такая... Блудницы в годы юности доставляют великолепные удовольствия своим мужчинам, они - потрясающие куртизанки! А потом остаются у разбитого корыта - как я сейчас...
- Даша Асламова, известная журналистка, сказала мне, что нет таких женщин, которые не продаются. Предложи миллион - и любая, даже самая-расса-мая, прыгнет в постель...
- Я не вижу здесь ничего страшного и плохого. Давайте скажем так: продается, наверное, любой человек. Так принято в этом страшном мире, как ни крути.
А если жутко продаются мозги? Человек теряет к себе уважение, потому что ему приходится продавать свою голову - за тот же миллион. Или я ошибаюсь? Но можно ли продать свое духовное начало? Ну, если относительно Фауста, тогда - да. А так, мне кажется, нет, нельзя.
Наша жизнь построена на купле-продаже. Вот ты продал свое тело и при этом не потерял что-то главное. Ты продолжаешь уважать себя только потому, что можешь еще любить. Можешь что-то отдавать бескорыстно, делать бескорыстно. И встает вопрос: продался ли ты по-настоящему? Продалась какая-то твоя внешняя оболочка. Ну и Бог с ней!
- Этой теорией может успокаивать свою совесть любая проститутка. Скажет: "Я продаю только тело, а внутренне остаюсь на высоте...".
- Так оно и есть. Для проститутки это не может быть оправданием лишь в том случае, если она пустышка и у нее, кроме того, что есть между ног, ничего нет. И говорит она так, чтобы успокоить себя или маму, которая знает, что ее дочь зарабатывает на панели.
Я не осуждаю проституток. Если ты личность, продавай свое тело, пока не встретишь кого-то или что-то, после чего тебе больше не захочется этим заниматься, а захочется работать, как все люди.
- Да не получается так, Ника! Профессия накладывает отпечаток, человек становится циничным, вульгарным...
- У меня получается! Главное, что у меня получается! Все просто. Существует тело, радости тела. Человек любит поесть. Ему хорошо, когда он сходит в туалет. Он любит спать. Любит секс. Это нормально. Зачем это скрывать и запутывать? Я поэт, но разве у поэта ничего нет ниже пояса? Пока кровь молодая или не молодая, этому всему надо радоваться. Зачем люди живут? Чтобы любить друг друга. Это жизнь, это природа! Это - как растение, как цветок... Когда я в 12 лет увидела половой акт по видику, мне было очень интересно. Это - как первая сигарета, как первый глоток спиртного. Но ты знаешь, без глаз никакой секс не смотрится. Если отрезать лицо с глазами, то - смехота одна!
- Стать актрисой - это у тебя очень серьезно?
- Да, я хочу что-то сделать на сцене.
- А не будет ли это твоей очередной иллюзией, которая потом развеется?
- Я давно не строю иллюзий, выросла из них. Ты знаешь, как иногда бывает тяжело! Приходится брать себя за жабры, успокаиваться и говорить: "Хорошо, я дальше не пойду". Потому что так надо.
- Но соблазны ведь были?
- Конечно. Я подвергалась им не раз. Но я могла противостоять. Сделать что-то страшное - зачем это нужно? Кстати, в этом интервью, записанном на диктофоне, на который я сейчас смотрю, я очень часто употребляла слово "страшно". Подумай над этим.
(Раздается телефонный звонок. Ника поднимает трубку, говорит мне: "Это Лика, моя квартирантка, волнуется за своих детей". Дальше говорите трубку).
- Твои дети в порядке... Что они ели? А я откуда знаю?.. Но у меня же тоже нечего кушать, ты же знаешь... Господи, ты что, думаешь, я бы их не накормила ?.. Какие яйца ?.. Ты яйца, б... положила, знаешь куда, - на балкон, а не в холодильник... Шесть яиц осталось... Не знаю, кто остальные съел. Никто, б... не ел, а яиц нет... Я жрать не хочу... Хорошо, сделаю им омлет из шести яиц... Слушай, Лика, хлеба, в принципе, тоже нет... Ты когда приедешь?.. Слушай, привези что-нибудь выпить. .. Хорошо... Давай... Все... Целую!
- Ника, ты такая серьезная вдруг стала...
- Ты хочешь, чтобы я смеялась? Считай, что серьезность - обратная сторона смеха.'
- это замечательно, но когда мать-одиночка - это ужасно! Ребенок все равно недоразвитый вырастает, с душевной травмой. Имею ли я право рожать?
Родить, конечно, можно. Эгоизм мой будет удовлетворен. А дальше что? Чтобы родить ребенка, нужно нести за него полную ответственность и знать, что ты посвятишь ему все, что возможно, и не только в мечтах, а реально. Я вижу, что мне это не светит, у меня это не получится. Я бы не хотела, чтобы у моего ребенка было такое детство, как у меня (я не имею в виду поэзию, славу).
- Твои партнеры не обманывают ожиданий?
- Иногда обманывают. Но по этому поводу не стоит плакать. Слишком много в жизни других радостей, которые выше и больше.
Тем не менее это мне тоже нравится. Я

"Господи, проклятый быт все из
меня высасывает!"
- Ты хороший застольный товарищ. Коньяк часто пьешь?
- Коньяком прошлой зимой угощал меня Александр Любимов. А я, бедная, так волновалась, что у меня периодически проливалась рюмка. После пятой я уже, правда, не волновалась. Самое главное, он мне подливал и сам пил, пока не кончилась бутылка. Так мы готовились к "Взгляду". Это благодаря тому журналисту, который написал обо мне статью в "Новой ежедневной газете", я снова во "Взгляд" попала. Скажите о его статье свое мнение.
- Если он там работает, он профессионал...
- Понимаете, бывает жестокий профессионал, без души. А профессионал должен быть с душой. Тот журналист тыкнулся во "Взгляд", стал вторым человеком после Любимова. Пришел ко мне неделю назад. Сидит и начинает ныть... А меня что-то зло взяло. Я чего злая была? На меня с долгами наехали. Я встаю с кровати и говорю: "Хватит пи...еть! Если бы я, как ты, получала две тысячи баксов, то, клянусь тебе, надорвала бы себе жопу, но оставалась бы еще сама собой. А ты мне заливаешь, что потерял себя, а теперь только зарабатываешь деньги и не можешь писать. Не верю, не верю!..". Господи, дай мне "бабок", чтобы я не думала обо всей этой ерунде! Я столько сделаю! Этот проклятый быт из меня все высасывает, все силы отнимает.
- Ника, от быта не избавиться. С ним надо просто сжиться. Я это знаю по опыту. Я все-таки старше тебя...
- Вы - мудрее. Поэтому мои слова звучат более откровенно, безапелляционно. А кто вы по гороскопу?
- Весы.
- Какая прелесть! Весы - это тот человек, с которым могу общаться и найти общий язык. А у меня более безответственный знак. Он должен переплыть фиг знает сколь-
"Я давно не строю иллюзий"
- Расскажи о ком-нибудь из твоих знакомых...
- Я вам расскажу об Алене Галич, дочери поэта Александра Галича. Я училась во ВГИ-Ке, наш курс назывался режиссерско-актер-ским. Второе полугодие первого курса должно было основываться на Чехове. Хочешь не хочешь - хоть тресни! Кого ты любишь, никого не волнует. А я Чехова не люблю и никогда не любила - просто откровенно!
Я сыграла ведьму в постановке по его раннему рассказу. И надо было что-то написать по режиссуре, а я в ней - автобусная остановка, ни фига не соображаю. Мне надо играть - я буду играть. Скажешь, что мне делать, и я сделаю так, что ты умрешь.
Прихожу к Галич. "Алена, - говорю (я с ней на ты), - тут такая фигня, ничего не понимаю! Я никогда с этим не сталкивалась и не хочу. Диктуй, я буду записывать". А Алена окончила ГИТИС у Гончарова. Она мне все сделала, и я, естественно, получила высший балл. Все обалдели: "Ой, какая ты умная!". Я говорю: "Ребята, спросите меня по этой теме-я вам ни слова не отвечу". Нравится тебе эта история? Ну вот, уже на ты с тобой перешла. Неудобно.
- Спокойно, не комплексуй. Что ты вдруг смущаешься?
- Моя бабушка (а она интеллектуал законченный, "осколок интеллигенции") говорила мне в детстве: "Если ты с мужчиной на вы, а потом переходишь на ты, никогда не извиняйся". Я спросила: "А если он старше меня, как я могу?". - "Ты - женщина!". Вот такой у нее прикол по жизни. Она может ругаться матом, как извозчик, но слово "мужик" или "баба" ни за что не скажет. Ей тогда лучше не жить.
Меня иногда ругают, что я матом ругаюсь. Просто с помощью мата можно сочно отвечать на любые вопросы - он как бы все собирает. Удивительно! Раньше, наверное, все было по-другому. Вот я слушаю бабушку, маму - их рассказы. Если мат в них вставить, теряется все!
- Ты, наверное, хочешь поговорить о высоком?
- Это было бы прекрасно!
- Мне кажется, мы накормлены высоким под завязку...
- А грязью мы не накормлены? Грязью - еще больше! Лучше погрязнуть в высоком, если это возможно...

ЖИЗНЬ МОЯ – ЧЕРНОВИК Памяти Ники Турбиной

На смерть Ники Турбиной.

…Но строки, что жгут ладонь
Не станут пропуском в рай!

Какое – тебе до них
Дело? Лишь пара строф!
Молчи! Ощути стих,
Который на вкус - кровь.

И рифмы, что в сердце берёг,
Тебя же прогонят сквозь строй.
Поэт – лишь себе пророк,
Для нас, для простых – изгой.

Для жизни – всего одна,
Для смерти - сто тысяч – причин!
Как нагло взрыхляют ночь
Глаза дорогих машин!

И вот - на изломе – крыло,
И душит запекшийся крик.
Ночь, дождь, облетает стекло.
Дописан твой черновик.

Наталья Уварова.

ИЩИТЕ ПРАВДУ В САМИХ СЕБЕ…
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ.

С Турбиной у меня вообще связана почти мистическая история. Я бы никогда не узнала о ее смерти, может бы, и не заинтересовалась бы ее личностью, всей ее жизнью по-настоящему (так бы и осталась она для меня этаким вундеркиндом-выскочкой, странной девчушкой, о которой так много говорили и писали в середине 80-х. А я, о Боже, ей завидовала!). Вот и осталась бы – как строчка, как название фильма «Ника которая…». Но если бы не случай… В середине мая прошлого года, числа наверное 15, что-то заставило меня набрать в поле ввода Яндекса это имя - НИКА ТУРБИНА. И как знамение – погибла, покончила с собой, обстоятельства смерти невыяснены, трагическая смерть, загадочное самоубийство русского поэта... - детектив какой-то. Погибла. Буквально вчера, всего три дня назад – по спине пробежал холодок. А как же всемирно известная поэтесса? А как же многотысячные тиражи и полные залы? В коротких, зачастую противоречивых статьях – полная путаница дат и фактов. Эпитеты, которыми «награждали» Нику авторы статей колеблются от гениального русского Поэта (с большой буквы) до «алкоголички-дегенератки», которым не место на земле. Что-то, Ника, тут не так. Скажи мне, как тут разобраться? Месяца три чуть ли ежедневно просматривала десятки ссылок на Нику Турбину, собирала информацию по крупицам. Зачем? О, Господи, неужели сейчас, чтобы о тебе вспомнили и заговорили, надо умереть. Или достаточно умереть?
А тут еще на работе клич бросили – к 8 марта напишите каждый по статье о судьбе какой-нибудь яркой неординарной женщины – нашей современницы. Я решила писать о Турбиной. «Зачем тебе эта сумасшедшая самоубийца, кто ее помнит?» - вопрошали коллеги - журналисты и шли писать о первых учительницах, ударницах труда эпохи Страны Советов, бизнесвуменшах и топ-модельках областного пошиба. Знаете ли, как сложно было собрать и переработать килобайты разрозненной и противоречивой информации и сложить ее в единую картину:
Я утром их стараюсь разобрать
В отдельные красивые клубочки,
Но к вечеру - какая ерунда! (Н.Т.)

Картина так и осталась неполной. Кто-то найдет в моем эссе массу неточностей и искажений реальности, кто-то просто пожмет плечами – чего, мол, разоряться. Насчет первого – буду рада поправкам и замечаниям, но только – настоящим, от того, кто действительно знает. Насчет второго – и Бог с вами, просто вам в другую сторону. Кстати, сегодня (6 марта) маленькая дата – 20 лет со дня появления первой публикации стихов Ники Турбиной, но об этом ниже.
Я представляла ее себе. Худая рыжеволосая женщина, почти моя ровесница (тремя годами старше), ростом чуть меня пониже, с глазами грустными-грустными, и цвет – как вода в холодном осеннем пруду, в котором отражается пронзительно-голубое небо. Небо - облака – луч солнца – опять набежала туча – лоб ее хмурится, морщится недовольно, только не надо с балкона, милая, пожалуйста. Давай, лучше коньяку выпьем, покурим на балконе, ты мне стихи почитаешь. Голос у тебя теплый, шелестящий, с хрипотцой. Только не надо с балкона… Только не надо…
«Только не надо завидовать Нике Турбиной, - помню, как убеждал меня, тогда еще совсем малышку, делающую первые поэтические шаги, местный то ли поэт, то ли просто радетель за юные таланты. – Ради Бога, не завидуй ее судьбе. Пройдет 10-15 лет, и ты сама поймешь, почему». Помню также испуганные глаза моей мамы, которая ни с того, ни с сего вдруг стала прятать от меня тетрадки и альбомы с моими поэтическими опусами. Шутка ли, дочурка, вместо стишков о белочках и ежиках, вдруг стала писать о конце света и последствиях чернобыльской катастрофы. Недавно мама призналась: «Как в середине 80-х стали говорить об этой Нике, так я сразу для себя решила: никаких стихов, никаких вундеркиндов мне не надо!»
15 лет прошло, и я поняла, о чем тревожился мой собеседник: Ники Турбиной больше нет с нами. 11 мая прошлого года знаменитая поэтесса покончила с собой. Ей было всего 27 лет.
Я - то по-прежнему здесь, жизнь худо-бедно, но удается, это, несмотря на многочисленные покушения на собственное существование, (а у кого их не было в 15-17 лет, когда «не позвонил – не поставили - не прошла – не получилось - бросил и – тому подобное» воспринимается как катаклизм мирового масштаба, и все - «головой в петлю – пистолет к виску – камень на шею - ножом по венам в самую глубокую реку с высокой крыши, предварительно проглотив пачки две снотворного…»). Но ведь жива, блин! Несмотря на творческие кризисы и любовные переживания.
- Ради бога, не завидуй ее судьбе, - наставлял местный поэт. Но я его, дура, не слушала, - куда там! Чего ведь в 12 лет надо – славы, чтоб все газеты и журналы о тебе и твоих стихах взахлеб да наперебой твердили, чтоб передачи по телевидению, да полные залы восторженных слушателей.
Слава Богу, почти ничего этого не было. Были скромные публикации в местной прессе, пару раз промелькнула в общих стихотворных подборках всесоюзных журналов, вот сейчас полегоньку –потихоньку осваиваю бескрайние просторы интернета. Да и не обо мне речь. Но ведь недаром же пеплом Клааса бьются в груди Никины строки: «Ищите правду в самих себе».

ГЛАЗАМИ ЧЬИМИ Я СМОТРЮ НА МИР?
В середине восьмидесятых Ника Турбина, хрупкая девочка из Ялты, писавшая необыкновенно серьезные и не по-детски мудрые стихи, была, без преувеличения, национальным достоянием.
Ника Турбина, а для родных и близких – Никуша, появилась на свет 17 декабря 1974 года в Ялте. Она росла странной необщительной девочкой, не по-детски серьезными вопросами любила вводить в заблуждение взрослых. Например, в два года неожиданно спросила бабушку: «А есть ли душа?» Ее любимым развлечением было подолгу стоять у окна или, глядя в зеркальное трюмо, разговаривать с каждым из отражений. А еще к маленькой Нике приходил Звук. Именно так она называла неведомо откуда звучавший голос, диктовавший строки, которые, некоторое время спустя, сделают Нику знаменитой на весь мир.
Соседи по дому всегда считали, что все Турбины немного не в себе, и советовали детям не водиться с Никой. Впрочем, Ника особо никогда не тяготилась одиночеством.
Она с детства страдала бронхиальной астмой тяжелой формы. Не многие знают, что приступы удушья способны вызвать у маленького ребенка страх засыпания. По словам родителей, до 12 лет Ника вообще не спала. Сидела в постели, обложенная подушками, тяжело и хрипло дышала, и бормотала что-то на птичьем языке. Оказалось – стихи. Стихи, малопонятные и для взрослого, неискушенного в поэзии человека, стихи, больше похожие на заклинания и потому, так пугавшие маму и бабушку: «Это могло случиться когда угодно, но чаще всего ночью. Она звала нас с мамой и приказывала: «Пишите». Стихи словно распирали ее, не давая покоя».
Глазами чьими я смотрю на мир?
Друзей? Родных?
Зверей? Деревьев? Птиц?
Губами чьими я ловлю росу,
С упавшего листа на мостовую?
Руками чьими обнимаю мир,
Который так беспомощен, непрочен?
Я голос свой теряю в голосах
Лесов, полей, дождей, метели, ночи...
Первая реакция мамы – шок. Она стала показывать измученную бессонницей девочку врачам. На все ее вопросы: «Откуда талант?» и «Как заставить ребенка не писать стихи?», врачи только разводили руками: «Что мы можем сделать? Ну, пишет - и пусть пишет. А астму лечить надо».
Видимо, кто-то надоумил Турбиных показать творчество девочки специалистам-поэтам. Вспоминает бабушка Ники: «Открыл Нику Юлиан Семенов. Причем сделал это очень по-доброму, нежно, с желанием помочь». Нике тогда было семь лет. Семенов как раз строил недалеко от Ялты дачу. Вдруг ему срочно понадобилось лететь в Москву, нужна была машина до Симферополя, а Никина бабушка как раз работала заведующей бюро обслуживания в гостинице "Ялта", где жил Семенов. Она-то и убедила Семенова прямо при ней раскрыть папку со стихами внучки. Знаменитый писатель, крайне недовольный этим, прочитал несколько стихотворений и вдруг воскликнул: "Это же гениально!" А через месяц по его просьбе в дом к Турбиным приехала корреспондент "Комсомольской правды", потом написавшая статью о гениальной девочке-поэтессе. 6 марта 1983 года в "Комсомольской правде" появились Никины стихи. Ника проснулась знаменитой.

«ДЯДЯ ЖЕНЯ»
Потом последовало приглашение в Москву, где в Доме Литератора и состоялась судьбоносная встреча юной Ники и Евгения Евтушенко. С этой встречи и началось блистательное восхождение маленькой поэтессы на поэтический Олимп. Дуэт Турбина - Евтушенко часто показывали по телевизору: маленькая девочка сидела на высоком стуле, болтала ножками и умилительно выговаривала словосочетание «мое творчество», а Евгений Александрович говорил о ней «этот поэт». Евтушенко настаивал именно на определении «поэт». Заметьте, не поэтесса, не юное дарование, а «величайшее чудо – ребенок-поэт!» Именно он и посодействовал в том, чтобы в свет вышел сборник Никиных стихов. Книга вышла в конце 1984 года в издательстве «Молодая гвардия» и называлась «Черновик». Название помог подобрать «дядя Женя» (так обращалась Ника к Евтушенко), так называлось заглавное стихотворение, а еще, по словам Евтушенко, «ребенок, это как бы черновик человека».
А дальше, не без помощи дядя Жени, – поездки по всей стране, выступления, поэтические концерты. («Ее возили выступать по домам отдыха за 150 рублей» - с ужасом вспоминает Людмила Владимировна Карпова, бабушка Ники, которая, кстати, сопровождала внучку во всех ее заграничных поездках.) На фирме «Мелодия» выходит пластинка с ее стихами. О Нике снимают несколько фильмов, ее имя не сходит с газетных полос, ее стихи переводят на десятки языков, Советский детский фонд выделяет ей именную стипендию. Худенький подросток с прической а-ля Мирей Матье, очаровательной родинкой над губой и повадками звезды был забавен. Звуком неокрепшего голоса, тревожными, недетскими стихами Ника околдовывала полные залы и не только в Союзе. Ей рукоплескали в Италии и США. В Колумбийском университете даже проводилась конференция о технике перевода стихов русской поэтессы. И как кульминация – поездка в Венецию на фестиваль «Земля и поэты» и получение престижнейшей премии в области искусства – «Золотой лев»! Турбина, кстати, вторая русская поэтесса, удостоившаяся этой награды. Первой была великая Анна Ахматова и премию получила, когда ей было уже за 60. Нике едва исполнилось 12.
Специалисты-психологи, заинтересовавшиеся поэтическим феноменом, предупреждали Евтушенко – столь ранняя публикация и мировая известность могут здорово сказаться на неокрепшей психике девочки. Только сейчас, после смерти Ники, появилось мнение, что Евтушенко, являвшийся по сути ее продюсером, импресарио, использовал феномен Турбиной исключительно для собственного пиара, дабы на гребне славы малолетней поэтессы вознести и свое, слегка подзабытое имя. В это вполне вериться. Едва Нике исполнилось 13, Евтушенко стал отдаляться от нее. Просто перестал приглашать, звонить. Коротко отмахивался от журналистов – «Вдруг писать перестанет, зачем она тогда нужна?»
А Ника все еще надеялась на своего кумира. Вспоминает бабушка Турбиной: «Помню, мы сидели с ней в маленьком кафе на одном из каналов Венеции, а рядом за столиком Евгений Александрович. Ника смотрела на него с обожанием, а мне все твердила: «Буль, купи мне красивое белое платье и туфли. Я хочу поразить Евтушенко!»
Евгений Александрович!
Хотелось написать
Цветным фломастером:
3 - зеленым,
Д - красным.
Здравствуйте!
Но радуга цвета
Куда проще радуги слов.
Рев мотора, самолета зов.
Не хватило времени
Ни у меня, ни у вас,
Тайна одиночества -
Вечен час…

А наш редактор мне и говорит – ты видимо что-то недопоняла. Ты уж Евтушенко каким-то Карабасом - Барабасом выставила, что на таланте бедной куклы состояние и имя зарабатывает. Что-то здесь не так, вероятно, он почувствовал недолговечность этого таланта, вот и прекратил сотрудничество.. Я не стала спорить. В сущности, он был бы прав, если бы речь шла о взрослой, сложившейся личности. А здесь – 12 летний ребенок после громких побед – и вдруг в одиночестве…

НЕ Я ПИШУ СВОИ СТИХИ?
Ею умилялись, восхищались. Не обходилось и без откровенной зависти. Подозревали фальсификацию. Были версии, что Майя Анатольевна – мама Ники – неудавшаяся поэтесса и свои произведения выдает за Никины. Недоверие объяснимо: «стихи поражали драматизмом, психологической глубиной, завершенностью». Действительно, откуда у семилетнего ребенка могут возникнуть чувства, понятные и доступные лишь взрослому с богатым жизненным опытом? Рассказывает поэт и журналист Вячеслав Лашук, автор нескольких статей о Турбиной, - «Впервые я прочел стихи Ники Турбиной в "Комсомольской правде". Я поехал к ней в Ялту - было интересно проверить, "искусственный" ли это феномен. Приехав, увидел, что ее мама уже мечтает о лаврах всемирной славы. Пообщались мы ни о чем, я почувствовал какую-то фальшь и ушел. Выйдя из дома, на улице встретил Нику, которая возвращалась из школы. Я сразу узнал ее, она взглянула на меня - и я понял, что она сама пишет»...
Кстати, и сам Юлиан Семенов, открывший миру маленькую поэтессу из Ялты, предложил «подготовить материал, а заодно проверить - не мистификация ли это».
Проблемой столь ранней поэтической одаренности занялись психологи, педагоги и даже экстрасенсы. Говорили, что Ника – инопланетянка, что вступила в контакт с существами параллельного мира, которые используют девочку в качестве своеобразного рупора. Дескать, это не сама она пишет, а поэт из параллельного мира, а девочка только транслирует, переводит на человеческий язык навязанные ей мысли. Ее тело – лишь жилище, клетка, а настоящий его хозяин – и есть, как его именуют парапсихологи, – существо параллельного мира. «Он, с одной стороны, прижился в своем доме (речь идет о теле человека), привык к нему, а с другой - отчетливо осознает, что его (СПМ) нахождение в нем, приведет этом дом к гибели и разрушению, и это – неизбежно». Не об этом ли хозяине писала 7-летняя девочка?
…Хозяин мой
Бывает добр
И дверцу
На ночь открывает,
Но сторожем
Он оставляет
Тьму
За невымытым окном.

Находились и такие, кто пытался предсказать … дату смерти маленькой поэтессы. Один экстрасенс предсказывал, что до 13 лет Ника будет писать стихи, а потом, станет обычным человеком, но вряд ли проживет больше 40 лет. Другой же умник, по разработанной им формуле, высчитал, что Ника – посланец из космоса, новый поэтический гений, по мощи таланта равный Пушкину и Блоку, погибнет в возрасте 28 лет. Разрешите процитировать это «предсказание». Точнее не предсказание, а целую теорию. Ее автор некий Георгий Бизяев, судя по его работам, которые мне удалось увидеть в инете – ярый адепт учения Порфирия Иванова, русофил. Свою теорию он излагает Дмитрию Галковскому (о котором я знаю еще меньше) в письме, датированным 22.03.92. (Обратите внимание на дату!)

КОНЕЦ ЕЁ ЗАПРОГРАММИРОВАН
Обращали ли вы когда-нибудь внимание на следующее:
1. Пушкин - родился в 1799 году - умер в 1837 году.
2. Лермонтов - родился в 1814 году - умер в 1841 году.
разница - 15 лет, разница - 41 год.
1. Блок - родился в 1880 году - умер в 1921 году.
2. Есенин - родился в 1895 году - умер в 1925 году.
разница 15 лет, разница 41 год.
Это ведь очень странное совпадение: Пушкин старше Лермонтова НА 15 ЛЕТ, Блок старше Есенина НА 15 ЛЕТ, Лермонтов погиб через 4 года после Пушкина (точно так же, как Пушкин ОТ ЧУЖОЙ РУКИ). Есенин умер через 4 года после Блока (и тоже ОТ СВОЕЙ РУКИ, как Блок). Следующий факт - Пушкин оказал огромное влияние на Лермонтова (а Лермонтов на Пушкина никакого влияния не оказал), Блок также оказал огромное влияние на Есенина (он был ПЕРВЫМ поэтом, которого увидел Есенин) (а Есенин не оказал никакого влияния на Блока).
(…) ВЫСШИЕ СИЛЫ КАЖДОЕ СТОЛЕТИЕ ПОСЫЛАЮТ в Россию Поэта- Пророка, который состоит из двух человек. Первый поэт "Тандема" (Пушкин, Блок) СОВЕРШАЕТ ДУХОВНУЮ РЕВОЛЮЦИЮ и гибнет, но его эстафету подхватывает второй поэт "тандема" (Лермонтов, Есенин), который ЗА 4 ГОДА создает все свои наиболее важные произведения (Творческое уплотнение, немыслимое для простого человека) и тоже гибнет. (…) И если Пушкин и Лермонтов два крупнейших представителя ЗОЛОТОГО века русской поэзии, то Блок и Есенин два крупнейших представителя СЕРЕБРЯНОГО века русской поэзии. Попробуем вычислить
новых поэтов пророков. (…) Пушкин погиб в 1837 году, а Блок умер в 1921 году. До нового века не хватило 16 лет (1921-1837 = 84 года). Тогда к 1921 году прибавим 84 года и получим 1921+84=2005 год. 2005 год - год смерти нового Пушкина, нового Блока. Но чтобы реализоваться как гениальный поэт надо иметь хотя бы 30 лет, как у Есенина. Тогда новый Пушкин родился в 2005-30=1975 году. Такие гении, как Пушкин, очень рано заявляют. Значит, мы должны уже услышать о новом Пушкине. (…) Самая известная из молодых поэтов Ника Георгиевна Турбина. Родилась в декабре 1974 года, т.е. как раз подходит под наш "минимум". Ника уже выпустила два сборника стихов. Может быть, Ника и переживет 2005 год - может Бог даст ей и 40 лет и даже больше (прожил ведь Блок до 41 года). … судьба Ники Турбиной предопределена. КОНЕЦ ЕЁ ЗАПРОГРАММИРОВАН. (Виртуальный сервер Дмитрия Галковского).
Бизяев утверждает, что новым Пушкиным должна стать женщина и ссылается на «нашего современного самого крупного поэта пророка» Юрия Поликарповича Кузнецова. (Лет десять назад он сказал, что "НОВЫМ ПУШКИНЫМ БУДЕТ ЖЕНЩИНА". )
Бред какой-то: конец ее запрограммирован. Какие-то формулы, странные рассуждения о пророках (да что вы привязались раз поэт, так значит – пророк! Да не хотела она быть пророком, страшно и тяжко это!). Вот и измерили алгеброй гармонию. И в точку.

И РАСКОЛОТЫ СУДЬБЫ, КАК ГРЕЦКИЙ ОРЕХ…
Казалось, сказка будет длиться вечно. Но она оборвалась столь же внезапно, как и началась. Новых взлетов не было. Ушли куда-то строчки, заставлявшие трепетать весь мир. А новые, если и писались, то на гениальность уже не тянули. Да и были ли эти, надиктованные кем-то строки, так мало похожие на детские, гениальными? К тому наступили другие времена, когда народ больше интересовали цены на водку и колбасу, нежели успехи юных талантов. В семье Турбиных тоже произошли перемены. Выходит замуж и рожает второго ребенка Майя Анатольевна – мама поэтессы (сестра Ники – Маша, к великому облегчению матери, стихов писать не будет!). Взрослеющая Ника, не нашедшая общего языка с новой семьей, бунтует. «Нам с ней стало очень сложно, - признается Майя, - с ней начались беды: Ника резала себе вены, выбрасывалась из окна, пила снотворное. Я так понимаю, что ей просто было страшно входить в жизнь…»
Она уже не понимала, как жить. Как и зачем, если все этапы пути нормального поэта - слава, аплодирующие залы, автографы поклонникам на обложках собственных книжек, международные премии - уже позади?.. Просто бродила как сомнамбула, бормоча под нос никому не нужные строки.
Чтобы хоть как-то укрепиться во взрослой жизни Ника решается на отчаянный шаг - в неполные шестнадцать лет выходит замуж за 76-летнего синьора Джованни, профессора-психолога, владельца клиники в Лозанне и уезжает в Швейцарию. По одной версии муж был милейшим человеком, давним поклонником ее поэзии, по другой – чуть ли не маньяком, «зверски ревнивым старикашкой». Но на его швейцарской вилле прожила всего год и сбежала - не смогла жить в другой стране.
Ника не любила вспоминать о своем муже, отвечала коротко и уклончиво: «Все было красиво и трагично, как растоптанная роза». И еще, что поняла «кроме России, я жить нигде совершенно не могу. Хотя это звучит банально, патриотический идиотизм, видимо, во мне присутствует». Впрочем, шансов остаться за границей у Турбиной было предостаточно – когда, еще в 86-м она прилетала в Америку, ее и бабушку два часа не выпускали из аэропорта, все спрашивали, не хочет ли эмигрировать.
В дальнейшей биографии Турбиной масса белых пятен. Даже с местом учебы Турбиной, и то не все ясно. По одним источникам – она была студенткой – ВГИка, по другим – Института Культуры. Турбина мечтала стать режиссером. (Из дневника: "Мне кажется, я могу быть режиссером-постановщиком. Я так чувствую!"). Известно одно – в учебное заведение ее приняли без вступительного экзамена по русскому (она ведь так и не научилась толком писать. Вернее, разработала свою систему знаков, понятную лишь ей одной.) Институт Турбина так и не закончила. Пыталась проявить себя на актерском поприще – в 1989 году снялась в художественном фильме «Это было у моря». Турбина даже выступила в качестве топ-модели – несколько ее снимков было опубликовано в «Плейбое». Затем и до конца жизни, вместе со своим гражданским мужем Сашей Мироновым, работала в театре - студии «Диапазон» на окраине Москвы. И все время продолжала писать стихи. Писала на клочках бумаги, на салфетках, тут же забывала про них, писала снова, рвала в клочья. Жаловалась, что никому ее стихи больше не нужны. «Зачем я их пишу? Не надо мне жить!… Если бы хоть 5 человек пришло меня послушать, ну, хоть один человек!» Увы, стихи приходилось читать лишь самой себе, да опухшим от пьянства случайным приятелям.
Зарешечено небо
Тропинками судеб -
Миллиарды следов.
И надежда, что будет
Только то, что хотелось,
Что бы было светло.
Над землею холодное
Солнце взошло.
И расколоты судьбы,
Как грецкий орех,
Кто-то взял сердцевину,
А под ноги грех.

И ОСТАВИЛИ НЕНУЖНОЙ …
Утверждать, что талантливый человек, талантлив во всем – величайшее заблуждение. Ника не сумела справиться с собственной жизнью, смириться с такой непоэтической действительностью.
На одном англоязычной сайте я прочитала следующее сообщение: «Ника Турбина? А я-то думал, что она живет где-нибудь в центре Нью-Йорка, каждый день на своем роскошном лимузине ездит в университет читать студентам лекции по поэтическому искусству». Увы, ничего подобного в Никиной жизни не произошло. Взрослая женщина, пусть даже и пишущая стихи, оказалась никому не нужна. Ажиотаж вокруг малолетней поэтессы спал, и она оказалась выброшенной на обочину. У Ники не было ни образования, ни профессии, она толком даже не овладела грамотой. Никто и не позаботился о том, чтобы чудо-ребенок, в трансе диктовавший стихи, восхищавшие весь мир, выучился грамотно писать! Никто не подсказал девочке, как дальше раскрывать и шлифовать свой поэтический дар.
Так что заблуждение утверждать, что ребенок, с малых лет занимающийся искусством, не важно поэзией ли, музыкой или живописью, обязательно вырастет светлой, сильной полноценной личностью. Увы, это далеко не так. На глазах равнодушных взрослых, выжавших из «поэтического Моцарта», все, что могли – деньги, славу Ника Турбина превращалась в морального, на их взгляд, урода, абсолютно неприспособленного к жизни. Ушли стихи, им на смену пришли наркотики и алкоголь. То, что Ника страдала алкоголизмом, не скрывали ни ее мама и бабушка, ни Алена Галич, дочь знаменитого барда Александра Галича, преподаватель Ники в Институте Культуры, и, пожалуй, единственная ее подруга. Единственная, кто пытался спасти Нику от самой себя.
- Увы... Никуша страшно напивалась. Никакие зашивания на нее не действовали. Она тут же вырезала ампулы. Врачи говорили - это уникальное явление, на нее не действуют никакие методы. НИ-КА-КИЕ! Это была страшная трагедия!… Один раз, на втором курсе ее учебы в Университете культуры, я, взбешенная поведением Ники, потребовала от нее расписку. Она написала: "Я, Ника Турбина, обязуюсь своей преподавательнице Алене, что пить не буду и опаздывать на занятия не буду". Через три дня она опять запила.
О ней забыли и те, кто дал ей путевку с большой мир - Евтушенко, Альберт Лиханов. Взрослая Турбина с иронией вспоминает свою встречу с Лихановым: «Сейчас я вас посмешу. Месяц назад меня нашла каким-то левым путем секретарь детского писателя Альберта Лиханова. Я пришла к нему. Лиханов долго на меня пялился, задавал совершенно хамские вопросы. Наконец, я говорю: "Альберт Анатольевич, зачем я вам вообще нужна? Я свое время потеряла". - "Я книгу пишу. Вы как подопытная мне очень нужны. Очень интересно наблюдать, как из маленьких гениев дураки вырастают".
Но, пожалуй, больнее всего для Ники оказалось пережить разрыв с ее кумиром - Евгением Евтушенко. Вспоминает бабушка Ники: «А Евтушенко... Мы простили его. Или скорее - забыли. Он предал Нику. А ребенка предавать нельзя. Он взял ее и отшвырнул!» А сама Ника как-то сказала: «Я желаю ему спокойной старости».
Лица уходят из памяти,
Как прошлогодние листья.
Осень оставила только
Утра хмурого привкус.
Лица уходят, но изредка
К сердцу подходит холод.
Вспомнятся желтые листья.
Это - как встреча с болью,
Это - как встреча с прошлым,
С чьим-то портретом разбитым.
Горько от настоящего,
Страшно жить позабытым.
Великий дар Поэта обернулся даром великого Отчаяния. Поэтическое вдохновение – алкогольным бредом. Некогда блистательно-красивая Ника замкнулась в себе. В ее небольшой квартирке на самой окраине Москвы жили только две кошки и собака. Людям Ника особо не доверяла. Впрочем, никто из людей рядом с ней долго не задерживался. Наверное, потому, что рядом с поэтом обыкновенному человеку просто нечем дышать. О ней все забыли. От редких журналистов отмахивалась как от назойливых мух, а на вопрос «Как вы представляете свое будущее?» - размыто отвечала: «Никак. У меня будущего нет, я живу сегодняшним днем и глупыми сентиментальными женскими надеждами. Посмотрим. Но я пишу, это меня еще поддерживает».
Встречались и те, кто просто глумился над несчастной девушкой, к которой намертво прилепился ярлык «бывший поэт». Дескать, она совсем опустилась, стихов своих уже не помнит из-за пьянства. Поясняет Алена Галич: «Эта грязная история случилась с Никушей несколько лет назад. Одна ялтинская киностудия решила снять передачу о Турбиной. Но перед съемками телевизионщики выставили перед ней бутылку водки, прекрасно зная, что пить ей нельзя. После того как бутылка опустела, стали снимать. Пьяная Ника не смогла вспомнить ни одной строчки и прямо перед телекамерой послала всех куда подальше».
Не обходилось и без ханжества: «Дальнейшая деградация нравственности и всей личности ребенка была настолько быстрой и страшной, что мы не рискнем об этом писать, т.к. ее родные еще живы». (Сайт игумена N.)
В квартире Турбиной, по словам соседей, часто выпивали, ссорились. Вероятно в разгар такой ссоры, произошедшей в ночь с 14 на 15 мая 1997 года в четыре часа утра, Ника Турбина бросилась с балкона пятого этажа. У нее сломаны позвоночник, оба предплечья, разбиты тазовые кости. Деньги на лечение собирали всем миром – ялтинские и московские друзья, а еще, говорят, очень помог один американский бизнесмен. Удивительно, но «дядя Женя» никак не отреагировал на эту трагедию. Все обошлось: Ника перенесла 12 операций, о происшествии напоминали лишь неимоверные боли в спине и многочисленные шрамы. В газетах проскользнуло, что Турбина вообще парализована. («Полная чушь!» - возмущается Алена Галич). Журналистам Турбина с кривой усмешкой скажет, что просто вытряхивала коврик, поскользнулась - «Неудачно упала с пятого этажа. Осталась жива».
Вообще, Ника была полна противоречий. Несколько попыток самоубийства и одновременно с этим – неуемная жажда жизни. Вспоминает Алена Галич: «Попытки были, но это было не постоянное желание: наоборот, она хотела жить. После таких попыток она тут же приходила в себя, ее это ошарашивало, и она начинала дико бороться за жизнь».
У слова есть всегда начало,
Хоть в боли сказано,
Хоть в радости.
Я в одночасье потеряла
Все буквы, что стоят в алфавите.
На перекрестке рифмы встретились,
Но светофора нет - авария.
Неужто мне уже отказано
Рассвет собрать в стихочитание?
И не найти былые строки,
Что были временем описаны.
Я по дорогам вечным странствую,
Но, оказалось так бессмысленно.

ВДРУГ - ЗВОН... ОБРЫВАЕТСЯ ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕКА

…Смерть моя
ужасна будет; чуждые края
Ей удивятся, а в родной стране
Все проклянут и память обо мне.
М. Лермонтов,
1831-го июня 11 дня.

Я недаром сделала эпиграфом эти, возможно, многим незнакомые (ибо, не программные) строки Лермонтова. Подумайте, это писал не «гений русской литературы», не «поэт мятежного духа» (таковым его сочтут позже), а просто 16-летний мальчик. Жутко? Увы, зачастую мы не хотим видеть, или боимся, увидеть в поэте – человека. Скрываем человеческую сущность под избитыми ярлыками и масками вроде «гений», «пророк» и т.п.
Говорили, что Турбина обладала даром предвидения. Уже после смерти Ники Людмила Владимировна со слезами на глазах признается журналистам: «Ника предчувствовала свою смерть. Однажды она сказала: "Буль, я умру в 27 лет. Хотя до этого буду десятки раз умирать".
И верно, попытки суицида были задолго до того рокового дня – 11 мая прошлого года, когда Ника, на сей раз удачно, шагнула из окна. Кровь леденеет, когда читаешь строки 8-летней Ники и понимаешь, что эта девочка действительно наперед знала свою судьбу и даже предсказала собственную смерть.
Дождь, ночь, разбитое окно.
И осколки стекла
Застряли в воздухе,
Как листья,
Не подхваченные ветром.
Вдруг - звон...
Точно так же
Обрывается жизнь человека.
Моя мама, прочитав это стихотворение Ники, невольно вздрогнула: «Что, она действительно написала это в 8 лет? Получается, она знала?». Получается, что да.
Любой молодой, а уж тем более юный автор, а уж тем более – ребенок – поэт, начиная творческий путь, пишет в основном о себе, своих переживаниях, своих болях и радостях. И действительно, где еще человечку, не познавшему толком мир (хотя, стоп, покажите мне человека Познавшего мир!) брать темы для своих опусов? К тому же поэтическое творчество наиболее субъективно, здесь «Я» на первом месте, поэзия – это вообще особенный взгляд на мир. Однако оставим размышления, здесь они не помогут. Позвольте несколько примеров. Дрожь пробирает, когда читаешь эти пусть по-детски несовершенные по форме, но такие по-взрослому жуткие и (не хотела произносить этого слова)– пророческие строки. Строки о человеке грустном, одиноком и непонятом:
Этажи бесконечны.
И в проеме окон
Будет лиц бессердечье… (1982)
* * *
Нужно жить начать!
Только вот зачем?
* * *
Я стою у черты,
Где кончается связь со вселенной.
Здесь разводят мосты
Ровно в полночь -
То время бессменно.
Я стою у черты.
Ну, шагни!
И окажешься сразу бессмертна.
В конце концов найдите в инете сборник стихов Ники Турбиной и удивитесь столь недетскому и по-своему мудрому взгляду на мир. Ибо мудрость состоит еще и в смирении со своей участью, предназначением.
С гибелью Ники связана почти детективная история. В справке о смерти Турбиной в графе "причина смерти" стоит прочерк, а в медицинском заключении указано, что смерть наступила в результате травмы, а ручкой дописано: "Падение с пятого этажа, место и обстоятельства травмы неизвестны". Списали на самоубийство. Уголовное дело не завели – зачем московской милиции очередной «висяк»? Да и кому нужно расследовать факты гибели сумасшедшей алкоголички? Ведь именно такой казалась Ника соседям и случайным собутыльникам. Тело погибшей поэтессы увезли в морг больницы имени Склифосовского, где оно пролежало несколько дней… невостребованным и после было кремировано. Даже единственная подруга Ники, Алена Галич узнала о трагедии на 8-й день: «В начале мая я была занята переездом на новую квартиру. К тому же Саша Миронов, сожитель Ники, скрывал ее смерть от всех. Насколько я знаю, он просто беспробудно пил, и ему некогда было заниматься похоронами Ники». Саша – бывший «афганец», в прошлом талантливый актер, а ныне, по словам Алены, «безвольный человек и тихий алкоголик». (В инете мне попадалось фото Саши – бесцветное маловыразительно лицо. – Авт.)
Случилось так, что проводить Турбину в последний путь пришли лишь Алена Галич с сыном, Саша Миронов и пара сомнительных личностей бомжеватого вида. Ей даже цветов никто не принес. Родители Ники в это время находились в Ялте и не могли выехать из-за отсутствия денег – не было «каких-то» 600 долларов на билет.
Подробности похорон вспоминает Алена: «Саша выпроводил нас из морга, сказав, что никуда гроб нести не надо. Якобы тело кремируют прямо в Склифе. И он, и дружки его ушли вместе с нами - они направлялись куда-то на пьянку. Я даже не сообразила, что он врет и при морге нет никакого крематория. …склифовские служащие тащили гроб с приколотой к нему запиской: «На кремацию в Николо-Архангельский крематорий».
Всемирно известную поэтессу похоронили бы как бездомную, если бы не усилия Алены Галич. Она оббивала пороги литературных объединений, ходатайствовала перед правительством Москвы, чтобы Нику похоронили на Ваганьково – последнем пристанище многих больших поэтов. Родственники хотели забрать урну с прахом Ники домой, в Ялту, и похоронить на местном кладбище рядом с могилой ее дедушки. Не разрешили. Впрочем, не дали и проститься с Никой - урна с ее прахом даже последнюю ночь простояла у чужих людей.
А что же «дядя Женя»? На вопрос «Комсомолки», что он думает об этой трагедии, Евгений Александрович удивленно вскинул брови: «Да, ужасное известие... Как все случилось?». Поэт предпочел отделаться общими фразами: «Талантливая была девочка, с необыкновененкой. Знаете, я ведь помогал Нике издать ее первую книжку стихов здесь, в России, а затем в Италии, в Англии. Считаю, человеку надо дважды приходить на помощь: когда он делает первый шаг в самостоятельной жизни и когда пытается подняться, впервые оступившись. С Никой у меня связано много воспоминаний. Всяких. Но пока рано говорить об этом. Больно». Увы, второй раз дядя Женя так и не пришел Нике на помощь.
Ровно через 40 дней после ее трагической смерти - 25 июня Нику похоронили на Ваганьковском кладбище.
Но и в смерти ее много загадок. Алена Галич считает все, связанное со смертью Ники, "полным абсурдом" и намерена ходатайствовать перед милицейским руководством Москвы о заведении уголовного дела по факту смерти Турбиной. Свидетельских показаний предостаточно. Рассказывает одна из соседок Ники: «Я услышала крики и выглянула в окно. Напротив дома стояли двое мужчин и показывали руками вверх. На карнизе окна пятого этажа, вцепившись в него руками, висела девушка. Она кричала: «Саша, я сейчас упаду! Помоги мне! Саша, я сорвусь!» Я бросилась звонить в "скорую", а когда выбежала на улицу, девушка уже лежала на земле. Удар был настолько сильным, что джинсы на ней лопнули. Когда приехала "скорая", она была еще жива. Врачи пытались вставить ей трубку дыхательного аппарата в горло, но девушка слабым движением руки выбила ее изо рта. Я не выдержала и ушла в квартиру. До сих пор в памяти ее красивое и почему-то очень спокойное лицо».
Когда прибыла милиция, дверь в квартиру никто не открыл. Хотели вызывать МЧС – ломать железную дверь. После этого сосед заметил распахнутое окно подъезда на втором этаже. Создавалось впечатление, что кто-то все же был в квартире и успел сбежать до прихода милиции: этот неизвестный выбрался через окно в задний двор. Ника Турбина была убита?

ТАК КАКОЙ ТЕПЕРЬ ДОРОГОЙ ПОЙДЕМ?

Вот, пожалуй, и вся история. Отрезок, длиной в 27 лет, в которых было все – стремительные взлеты и болезненные падения, слава и забвение, любовь окружающих (порой граничащая с идолопоклонничеством) и одиночество, поэтическое вдохновение и алкогольный бред. Падкие на дешевые сенсации интернет-издания и таблоиды несколько дней помусолили факты гибели поэтессы, а потом о ней все забыли. Все ли?
Две тоненькие книжицы стихов, сумка с бумагами, оставленная на полу московской квартиры, да разрозненные, зачастую противоречивые, воспоминания – вот и все, что осталось от чудо-ребенка, маленькой девочки с огромными глазами, полной недетской скорби.
Кто знает, если бы в ранней юности Нику не объявили перед всем миром гениальной, а объяснили, что талант – это только фундамент, и строить здание собственной Личности (не обязательно великого Поэта) придется, прилагая неимоверные усилия, то может быть, из нее бы выросла действительно яркая неординарная, пусть и не очень выдающаяся личность.
«Есть какая-то мистика в судьбах почти всех русских поэтов. Почти все они - неприкаянные души, зачастую алкоголики, наркоманы, психически ненормальные и совершенно неприспособленные к реальной жизни люди. И как закономерность - умереть молодым, чтобы стать легендой. Словно всё это - расплата за божий дар. Словно падающие звёзды, промелькнут они на небосклоне, оставив в наших сердцах свой свет...» – нет, это уже не мои слова, найдены они на одном из форумов, где разговор зашел о Нике и ее поэзии.
Когда-то Ника сказала, что человек похож на стихи:
Однажды в снег
К нам пришел человек,
Он был похож на стихи.
Нас было четверо,
Нам было весело.
Был жареный гусь
И не пришедшая
Еще ко мне елка.
А он был одинок,
Потому что был
Похож на стихи.
Почему-то от ее строк становиться холодно, одиноко и страшно, точно так же холодно и тревожно было мне, когда я собирала по крупицам информацию о ней, пыталась как-то ее систематизировать (слово-то какое нехорошее, какая может быть система у Поэта!) Почему-то ощущала странную, ноющую ломоту во всем теле. Потом до меня дошло, что так болят сломанные и сросшиеся заново кости.
А ведь она, как и все мы (за редким исключением) просто всю жизнь искала путь – к свету, к людям, свой путь в жизни. Не будем задаваться вопросом: «Кто виноват?» Кем она была: литературным явлением? Яркой личностью? Или просто «незаконной кометой», как называли ее журналисты. Яркой дерзкой звездочкой, незвано ворвавшейся в наш мир. Вот только осветить и согреть нашу холодную и зачастую злую действительность своей поэзией она так и не сумела. А значит, не сумела и выполнить свое предназначение Поэта. А может, просто не успела: хрупкая ранимая душа натолкнулась на стальные иглы людского равнодушия и злобы. Но ведь, послушайте:
Ничто не сходит с рук.
Ни ломкий, жесткий звук -
ведь ложь опасна эхом.
Ни жажда до деньги,
ни быстрые шаги,
чреватые успехом.
Ничто не сходит с рук.
Ни позабытый друг,
с которым неудобно,
ни кроха муравей,
подошвою твоей
раздавленный беззлобно.
Таков порочный круг.
Ничто не сходит с рук.
Но даже если сходит -
ничто не задарма,
и человек с ума
сам незаметно сходит.

 

P.S. А может я и не имела права писать все это. Да и правда ли то, что пишут в газетах и на интернет-форумах? Может ни слова правды.
Кто я? Человек абсолютно не знавший Нику при жизни. Человек, заинтересовавшийся ее судьбой только после трагической гибели. Имею ли право? Наивно думаю, что будь я рядом с Никой в те страшные часы депрессии (а я на собственном опыте знаю, что это такое), когда рядом никого, а из груди рвется беззвучный крик о помощи, когда болит душа, когда просто хочется «тепла, рук и глаз». Когда хочется стать маленькой-маленькой, сжаться в комок, превратится в клопика и спрятаться под плинтус - ведь, по правде говоря, хочется, чтобы тебя - клопика достали из под плинтуса, нежно так погладили, прошептали: бедненькая моя, кто обидел мою девочку? И от этих слов сперва потекли слезы, а потом захотелось жить. Думала, наивная, что будь я рядом, все бы было иначе. Прости, Ника.

Источник: Isafrost

 

.

Наверх

.

.