Мама, ты прости меня

"Запретная зона"

Мама

вверх

Радж Гайфуллин (Папа Радж)

Мама

Моя милая мама, я тебя не ругаю,

Что меня ты так рано под закон отдала.

Мы сегодня с друзьями в жизнь иную вступаем -

Так прошла незаметно золотая пора.

Незнакомые дяди грубо брали за ворот,

По ночам нас учили как полы натирать,

А потом месяцами не пускали на волю...

Все науки познали как людей убивать.

Это было весною, золотою порою,

Трое наших парнишек из-под стражи ушли.

На седьмом километре их собаки догнали,

Их солдаты связали, на расстрел повели.

Их поставили к стенке, повернули спиною -

Грянул залп с автоматов, и упали они,

И по трупам умерших, как по тряпкам ненужным,

Разрядив автоматы, три солдата прошли.

Над холмом, над обрывом - крест стоит деревянный,

Его девочка нежно прижимает к груди...

Впереди не икона, а запретная зона,

А на вышке маячит полусонный чекист.

Моя милая мама, я тебя не ругаю,

Что меня ты так рано под закон отдала.

Мы сегодня с друзьями в жизнь иную вступаем -

Так прошла незаметно золотая пора.

1995 год

вверх

Виктор Петлюра

Запретная зона

На холму невысоком стоит крест-одиночка,

Его женщина нежно прижимает к груди.

Пред тобой не икона, мама, а запретная зона, мама,

И на вышке все тот же с карабином чекист.

Это было весною, в зеленеющем мае,

Когда семь заключенных спод конвоя ушли.

На седьмом километре их стравили собакам

И раздетых по пояс на расстрел повели.

Их поставили к стенке, развернули спинами,

Грянул залп автоматный, и упали они.

И по трупам холодным, как по тряпкам негодным,

Разрядив автоматы, семь чекистов прошли.

На холму невысоком стоит крест-одиночка,

Его женщина нежно прижимает к груди.

Пред тобой не икона, мама, а запретная зона, мама,

И на вышке все тот же с карабином чекист

2001 год

вверх

Александр Дюмин

Мама

Моя милая мама,

Я тебя не ругаю,

Что меня ты так рано,

Под закон отдала.

 Мы сегодня с друзьями, ой мама,

В жизнь иную вступаем,

Так прошла незаметно,

Золотая пора.

Мы сегодня с друзьями, ой мама,

В жизнь иную вступаем,

Так прошла незаметно,

Золотая пора.

Незнакомые дяди, мама,

Грубо брали за ворот,

По ночам нас учили,

Как полы натирать.

 А потом месяцами, ой мама,

Не пускали на волю,

Все науки познали,

Как людей убивать.

 А потом месяцами, ой мама,

Не пускали на волю,

Все науки познали,

Как людей убивать.

 Это было весною,

Золотою порою,

Трое наших парнишек,

Из под стражи ушли.

 На седьмом километре, ой мама,

Их собаки догнали,

Их солдаты связали,

На расстрел повели.

 На седьмом километре, ой мама,

Их собаки догнали,

Их солдаты связали,

На расстрел повели.

 Их поставили к стенке,

Повернули спиною,

Грянул залп автомата,

И упали они.

 А по трупам умерших, ой мама,

Как по тряпкам ненужным,

Разрядив автоматы,

Три солдата прошли.

 А по трупам умерших, ой мама,

Как по тряпкам ненужным,

Разрядив автоматы,

Краснопузые прошли.

 Над холмом, над обрывом,

Стоит крест деревянный,

Его девочка нежно,

Прижимает к груди.

 Впереди не икона, ой мама,

А запретная зона,

А на вышке маячит,

Полупьяный чекист.

 Впереди не икона, ой мама,

А запретная зона,

А на вышке маячит,

Полупьяный чекист.

На этой странице ВСЁ